Господь сподобил меня целых семь лет служить священником в часовне кишинёвской тюрьмы «Прункул». Петь и читать на службах мне помогали добровольцы из числа заключённых. В их обязанности входила и подготовка других заключенных к Таинству Исповеди и Причастия. Накануне они давали им почитать молитвослов или какую-то другую книгу из нашей скромной библиотеки.

Я хотел бы рассказать вам одну историю, которая произошла осенью 2008 года. При тюрьме, где я служил, есть больница, где лечат и женщин, и мужчин. В одной из камер для женщин в хирургическом отделении была цыганка по имени Земфира. Один из моих помощников как-то зашел к ним и спросил, не хочет ли кто-то прийти на службу в храм. Он принес с собой молитвослов для желающих подготовиться к исповеди и причастию. Цыганка ответила: «Я хочу прийти в храм, но твои книжки мне не нужны».

Земфире было около 36 лет, она была очень красива и, как я понял, «лёгкого поведения». Она сидела в тюрьме с 16 лет за убийство своего новорожденного ребёнка и за другие тяжелые преступления.

Утром Земфира пришла на службу в часовню. В тот день мы читали перед службой три канона: ко Господу нашему Иисусу Христу, ко Пресвятой Богородице и Ангелу Хранителю, а также последование ко Святому Причащению. Земфира стала позади всех возле дверей и начала хулиганить. Она перекривливала слова молитв и делала скверные жесты руками. Конечно же, она очень мешала и мне, и другим заключенным, мужчинам и женщинам, которых собралось около 35 человек. Но никто из них не осмеливался сказать ей ни слова, потому что она имела большой авторитет в преступном мире. Несмотря на относительно молодой возраст она находилась наверху тюремной иерархии, и все заключенные уважали, а многие даже боялись её.

Заключенные то и дело оборачивались назад и при виде её выкрутасов не могли удержаться от улыбки. Я подошел к ней и сказал:
- Как тебя зовут?
- Земфира, — ответила она.
- Веди себя, пожалуйста, тихо.
- Хорошо, — сказала она и продолжила вести себя так же, как прежде.
После прочтения молитв я исповедовал всех заключённых.
Одной женщине, которая была соседкой Земфиры, я сказал: «Сегодня я не могу тебя причастить. Ты должна выполнить епитимью, которую я тебе дам, и тогда ты сможешь причаститься через две недели». После этого я обратился к Земфире:
- А ты не будешь исповедоваться?
- Нет. Если я расскажу тебе свои грехи, ты поседеешь раньше времени.
- Тогда для чего ты пришла в храм? Ты не исповедуешься, не молишься и не слушаешь службу… Вышла просто прогуляться?
- Нет, я пришла посмотреть, красивый ли у нас священник! — дерзко ответила она.

Тогда я со вздохом сказал: «Господи, да будет воля Твоя!».

Через две недели я прислал своего помощника к сокамернице Земфиры — той женщине, на которую я наложил епитимью, чтобы напомнить ей о Причастии и передать, что она может готовиться к принятию Святых Таин.

Мой помощник пришел к ним с молитвословом в руках и сказал: «Батюшка передал, чтобы вы подготовились к причащению и прочли все положенные молитвы».

К нему сразу же подскочила Земфира.
- Я тоже хочу завтра в храм.
- Нет, ты не пойдешь, потому что ты плохо вела себя на службе.
- Пожалуйста, я тоже хочу пойти! Дай мне тоже почитать священную книгу.
Мой помощник дал ей Псалтирь.
Я не знаю, что именно она прочла и сколько она читала по времени, но на следующий день ко мне подошла её соседка и сказала:
- Батюшка, у Земфиры что-то не в порядке с головой. Кажется, она сходит с ума.

- Не понял… объясни-ка подробнее…

- Она проплакала всю ночь. Почитает немного — и в слёзы. Почитает — и снова в слёзы. Я не знаю, что она там читала, но она плакала, как никогда…

Когда я исповедовал всех заключенных, то зашел проведать Земфиру. Она стояла на коленях в углу. Её лицо распухло от слёз. Она молчала.

- Ты хочешь на исповедь?
- Да, батюшка, хочу. Но я буду исповедоваться не так, как другие.
- В смысле?
- Я хочу исповедоваться громко, чтобы все заключённые слышали.

Я привел её в храм и стал перед иконой Спасителя. А Земфира повернулась лицом к заключённым и начала исповедоваться при всех! Её исповедь заняла 45 минут. Она называла каждый грех со слезами, потом делала земной поклон и говорила: «Простите меня, пожалуйста».

Когда она закончила, я подумал, что надо бы её причастить. Но по правилам святого Василия Великого я должен был отлучить ее от Причастия лет на триста — такие тяжкие она совершила грехи. С её слов я понял, что в детстве её покрестила бабушка, но она никогда не причащалась. Значит это должно было быть её первое Причастие. В тот день она ничего не ела с утра. Я подумал: «Как бы поступил Христос после такой исповеди?». И помолился ко Господу такими словами: «Господи, если я причащу её недостойно, прошу Тебя, не наказывай её, пусть этот грех будет на мне». И я её причастил.

После Причастия её лицо светилось от радости, и она пела: «Аллилуйя!». Она пребывала в таком ликовании, которое редко встретишь даже у воцерковлённых христиан, которые живут на свободе в миру.

Вечером мне позвонил тюремный охранник: «Батюшка, наша Земфира умерла».

В 9 часов вечера я приехал в тюрьму и спросил её соседку по камере, что случилось. Она мне сказала:

- Батюшка, она была так рада Причастию! После службы она молилась Богу, она говорила со мной о Боге, о покаянии, о вере, о любви и снова оплакивала свои грехи. В восемь вечера она мне сказала: «Что-то я неважно себя чувствую».

Она пошла в душ, искупалась, потом надела свою самую лучшую одежду и сказала: «Сейчас я умру, дайте мне свечу».

Ей принесли свечу, она отвернулась от нас лицом к стене и умерла!

На следующий день врачи устроили консилиум. Земфире должны были оперировать грыжу, но у неё не было никакой серьёзной болезни, которая могла бы вызвать внезапную смерть.

Думаю, что наш Многомилостивый Господь терпеливо ждет обращения каждого грешника, как это произошло с благоразумным разбойником на Кресте. И когда человек обращается к Нему всем своим сердцем, Он забирает его к Себе. Кто знает, что мы увидим в день Второго Пришествия Христова — все мы, которые считаем себя чем-то значительным и презираем отверженных мира сего?

Иерей Виорел Кожокару (Кишинев, Молдова)

17 февраля 2024 Просмотров: 9 660